Пэйринг и персонажи: Сюэ Ян/Сяо Синчэнь
Рейтинг: NC-17
Жанры: Психология, Повседневность, Даркфик, AU
Предупреждения: Насилие, Секс с использованием посторонних предметов
Размер: Миди
Статус: в процессе
Описание:Modern AU. Сюэ Ян - стритрейсер на улицах Пекина, и он наводит ужас своими действиями. Он любит свою биту и свою машину больше, чем что-либо еще. А еще он не любит, когда ему мешают. Но Сяо Син Чэнь является и все портит...
Примечания:Идея родилась еще летом вот из-за этого фото:
pp.userapi.com/c543100/v543100369/61178/_3ZjKMZ...Планирую что-то вроде первого "форсажа" (но с большим количеством насилия и неадекватных драк битой) в китайских декорациях, если еще добавить угар фильмов Такаси Миике.
Спорткар Сюэ Яна:
rating-cars.ru/wp-content/uploads/2015/03/Porsc...читать дальшеТоски не было, ему было всё равно. Что-то хрупкое поманило собой — раздави. Или полюби. Он не сделал ни того и ни другого. С другой стороны, оба этих действия могут быть равны.
Хорошо, что всё так и закончилось, не начавшись. Он не имеет права на что-то более вещественное.
Август прошел в маятной пустоте. Сяо Син Чэнь взял дополнительные занятия, и все дни проводил, ударяя бамбуковой палочкой по икрам нерадивым и неповоротливым. Кто-то из родителей учеников младшей группы подарил ему именную табличку. Имени родителя, как и его лица, он не запомнил. Жара спала, и Сяо Син Чэнь с Сун Ланем вечера проводили у кафешки рядом с домом, пили байцзю и обсуждали всякие мелочи. На праздники обещала приехать Баошань Санжэнь и привезти с собой обычный переполох.
И вопросы «ты когда женишься?», «пригласи свою девушку?»
Пригласи девушку…
Она не знала, что он гей. Он просто двадцатипятилетний даочжан, живущий со своим лучшим другом.
Он просто был собой, в своем маленьком мирке мелких, домашних — не геройских — дел.
Тьма наступала. Он не мог ее принять. Он сопротивлялся из последних сил насекомого, которое еще хочет жить. Но которое уже обречено.
Пришлось купить новые линзы. Зрение падало.
Сун Лань спросил как-то, через пару недель.
Странно, что тянул так долго.
— Почему он вернул машину?
— Видимо, она ему не понравилась. Слабовата, — Сяо Син Чэнь расправил мокрую рубашку и повесил сушиться на веревку, — Забудем.
Забудем. Да, хорошее слово. Как булыжник. Припечатали, закрыли, забыли. Внутри ничего нет.
Только почему кто-то там же — внутри — эхом называет его «даочжан» и смеется.
***
После октябрьских праздников и нашествия приезжих улицы Пекина стали свободнее. Сяо Син Чэнь перестал прятаться дома. Толпы его стали нервировать. Теперь же он полюбил прогулки по ночам, и чем безлюднее улочка, тем лучше. Путь в спящие кварталы без ориентира. Он уходил после полуночи и бродил, сам не зная куда, сам не зная зачем. Бродил во тьме. Вокруг проезжали только случайные мотокурьеры и рабочие с поздних смен.
Путь во тьме: ему казалось, что так легче будет привыкнуть к слепоте. Он закрывал глаза и шел несколько метров на ощупь. Вроде бы и не сложно. Только пока надо двигаться медленно. Когда-нибудь он привыкнет, у него есть несколько месяцев запасе.
Сквозь веки просвечивали алые и золотые вывески с иероглифами.
Это ведь не слепота. И даже не репетиция перед падением.
Он не знает, как это случится. Просто утром откроет глаза и не увидит ничего кроме тьмы? А если это случится в метро или на пешеходном переходе?
Вот почему он стал гулять по ночам — не так страшно. В толпе — страшнее.
Пекин вонял пылью и смогом, бензином и мочой по углам, разваренной лапшой и специями. Это был его город, он здесь жил.
Он любил его странной, немного злой любовью. Пекин утомлял, и хотелось уехать в сельскую местность. Жить в домике у реки и ощущать, как ветра обнимают по утрам, даруя запахи мест, где они побывали и нахватались их.
Хотелось выращивать чай, обрывая три крохотных нежных листка, делать из них тонкие, травянисто-зеленые трубочки, чтоб зимой наслаждаться ароматом свежескошенной травы. И заниматься тайцзицюань. Он любил эту гимнастику, которая на самом деле боевое искусство.
Хотелось видеть всё и ничего не забывать.
Улицы скоро исчезнут, сотрутся, и домик у реки тоже сотрется, утонет во тьме.
Сяо Син Чэнь ронял время сквозь пальцы, оно валялось у него под ногами, уже использованное, как мусор и листья с редких деревьев. Уже бесполезное.
Он ходил и сам подсознательно желал, жаждал, что появится огонь, который ему показал, что даже через тьму можно видеть.
Не признаваясь себе, он искал глазами черную «порше». Они были, но были не те.
***
В одну из ночных прогулок они все же встретились.
Пустой переулок, вне ярких вывесок, с глухими стенами домов. Крохотный пятачок смерти.
Дождь прошел, и лужицы отражали ту же тьму, что таилась и вокруг, собирающуюся броситься и укусить за пальцы.
Кто-то кого-то избивал. Двое держали одного. Немного нечестно, но что поделаешь. Сяо Син Чэнь не хотел ввязываться, хотел пройти мимо.
Парень, который избивал, до того молча и методично — в живот, в грудь, в солнечное сплетение, под глухие, почти затихающие стоны, взял желтую, уже в пятнах крови, биту, размахнулся и ударил по голени жертвы. Жертва только заныла, захныкала.
— Учение не проходит легко, — сказал знакомый голос, — Ты же знаешь. Один раз тебе сделали предупреждение.
Сяо Син Чэнь остановился. Он стоял прямо под светом одного-единственного в переулке фонаря и видел драку в затемненном обозрении, как в испорченном фотокадре.
— Сюэ Чэнмэй-сюн! Тут «лишние глаза».
Сюэ Ян обернулся, стряхивая с пальцев капли крови.
Сяо Син Чэнь словно прирос к месту. Он увидел тьму, и тьма ему улыбнулась.
— О, это мое, — сказал Сюэ Ян и преодолел разделяющее их расстояние. Сяо Син Чэнь вдохнул запах: пот, дождь, табак, бензин и кровь. Да, он забыл про кровь. Ее характерная нота с чем-то отвратительно молочным в сердцевине. Молоко разлили по ржавому металлу.
Сюэ Ян улыбнулся. Он чего-то ожидал.
— Зря не используешь перчатки во время работы, — сказал Сяо Син Чэнь, глядя на руки Сюэ Яна, — Ты оставляешь следы.
Сюэ Ян хохотнул.
— Во время работы? Во время работы?! — он обернулся к своим спутникам, — Наш прославленный даочжан называет избиение «работой». «Воспитательные методы» мне тоже нравится. Я запомню, спасибо.
Сяо Син Чэнь вздрогнул, услышав тираду, и отступил на шаг, из-под света фонаря. Сюэ Ян схватил его за ворот куртки.
— Подожди.
— Сюэ Чэнмэй-сюн, что нам делать с ним? — спросил один из державших избитого.
— Да хватит с него. Идите, мойтесь.
Подручные Сюэ Яна бросили свою жертву и ушли. Сюэ Ян так и стоял, вцепившись окровавленными пальцами в ворот куртки Сяо Син Чэня.
Сюэ Ян медленно поднял руку и коснулся указательным пальцем нижней губы Сяо Син Чэня.
— Как тебе чужая кровь? — спросил Сюэ Ян, — Правда, невкусная? Или кровь всех людей одинакова?
— Не знаю, может, в тебе действительно кровь демона, как говорят, — промямлил Сяо Син Чэнь, — И она другая на вкус.
— А ты бы хотел ее попробовать?
Сяо Син Чэнь молчал, и молчал долго, пока Сюэ Ян не отпустил его и ушел, почти пританцовывая. Сяо Син Чэнь запахнул куртку и ушел в другую сторону.
Он боялся коснуться языком губы, на которой оставил след Сюэ Ян. И одновременно очень этого хотел.
@темы:
другое,
Mo Dao Zu Shi