Страх Дариуса Амалиди

[cloveroverdover]

Направленность: Джен
Рейтинг: G
Жанры: Фантастика, Психология
Размер: Мини
Статус: закончен
Описание:
Неопознанный объект летает около Земли. И один человек знает ответ, что это такое на самом деле.



Позже этот феномен назовут его именем, но уже после его смерти. Пока же Дариус жил, работал, ел, спал, занимался сексом, ездил на работу в метро, беседовал с пациентами. Его жизнь была расписана по минутам: в шесть утра подъем, далее - пробежка, душ, завтрак, дорога до работы и чтение новостей психиатрии в метро.

В тот день он, как обычно, проснулся в шесть и пошел на пробежку. Промозглое осеннее утро щипало за открытые участки кожи, оставляя красные пятна на щеках и голых руках. Дариус любил свои утра, намного более, чем свои вечера. Он любил здороваться с деревом у своего дома, кивать бродячим кошкам, пробегать мимо сонных еще голубей, разгоняя туман. Утро обнимало его и нежно баюкало в своих руках, напевая мелодию просыпающегося города.

Дома же сонная Эльза Амалиди готовила на всех завтрак. Теренса Амалиди еще приходилось дожидаться: мальчик любил поваляться до семи.

Это утро было таким же. И не таким - одновременно. Дариус насчитывает целое одно происшествие, что могло бы отделить это утро от подобных ему. Происшествие было обыденным: Дариус разбил блюдце от бабушкиного чайного набора с сиреневыми цветочками по краю. Досадная оплошность, но именно ее Дариус назовет, впоследствии, такой важной.

Эльза убрала осколки тряпкой и засунула в помойное ведро.

- Не расстраивайся.

- Я и не расстраиваюсь, - буркнул Дариус.

- Вещь твоей бабушки...

- Ну и что. Старье.

Эльза вздохнула и пошла будить Теренса.

Дариус допил кофе, поднялся из-за стола и пошел одеваться. Сегодня была групповая терапия, ему еще нужно было подготовиться, хотя всех пациентов он знал в лицо, и историю болезни каждого он мог рассказать с закрытыми глазами. Он любил своих пациентов. Но мало верил, что кто-то из них когда-нибудь полностью вылечится. В психлечебнице есть свои "старожилы", но есть и те, кто попал сюда впервые. Сложные случаи особенно интересовали Дариуса, а лабиринты человеческой души не переставали приводить в восторг, смешанный с печалью.

Он ехал в метро, когда передали первое сообщение. Суть сообщения ему пересказала Анна Блум, его помощница и просто старый и верный друг.
Анна стояла у кофе-автомата и курила свою извечную сигарету. Пятна от сигарет на пальцах выдавали в ней заядлую курильщицу.

- Привет, Дариус! Как отдохнул?

- Ничего, - Дариус кивнул Анне и показал, что подождет, пока она закончит.

- Слышал новости? - Анна ткнула бычок в обод урны и отряхнула руки.

- Какие, - Дариусу, в общем-то, были не интересны никакие новости, но разговор надо было поддержать. Он не особенно любил говорить по утрам - за день еще удастся наговориться до хрипоты. Но Анна была как черноволосое солнышко, хотела всех осветить и объять информацией, новостями, приколами, собой. Она делилась с миром иногда с приветливой, но чаще - с язвительной интонацией. Мир отвечал ей тем же.

- Какая-то хрень, - Анна показала пальцем на потолок, пока они поднимались по лестнице, - Какая-то штука зависла в космосе и никто не может понять, что это такое и зачем оно здесь.

- Штука? - Дариус выказал вежливый интерес.

- Космическая. Летает по орбите.

- В космосе много чего летает. Может, что-то отвалилось от станции.

Анна взяла его за локоть и повела в кабинет:

- Нет, Дариус. Никто не знает что это такое. Как появилось, зачем летает - тоже никто не знает. Правильный куб серо-черного цвета.

Дариус показал улыбку:

- Уже и размер определили?

- Да, - Анна достала ключи и открыла дверь в их общий кабинет, - А еще оно не отражает солнечные лучи. Вообще.

- Забавно, - Дариус прошел к своему столу и положил на него сумку, - Инопланетяне?

Анна пожала плечами:

- Кто знает.

***

Полковник Синицкий связался с НАСА, с Индией, с китайцами и японцами. Европейское космическое агентство откликнулось первым - непонятная "штука" преодолела Балтику и летела в сторону Санкт-Петербурга, зависла над городом, поболталась туда-сюда по малой амплитуде и пошла бродить по территории России. Весь мир внимательно следил за "штукой", а Синицкий Петр Алексеевич матерился сквозь зубы. Его уже дважды вызывали на ковер к вышестоящим, а он стоял, как беспомощный дурак, и ничего не мог предложить, никакого вразумительного ответа на вопрос "какого черта вообще происходит?" А "штука" летала, и своим полетом наводила еще больший переполох, чем обычно бывает в индустрии космоса. Космос - очень сложная структура, подчас хрупкая. Как и человеческая душа, наверное.

На третью неделю полета "штуки" по ней решили ударить из станции. Когда "штука" будет пролетать над океаном. Хорошо подготовились, сделали все необходимые расчеты и ударили.
И ничего.
"Штука" с хлопком проглотила ракету и поплыла себе дальше как ни в чем не бывало.

Синицкий стал пить по вечерам.

***

Дариус не следил за новостями, но все остальные следили и пересказывали ему, хотел он того или нет. Какая-то "штука" летает, хорошо, пусть летает. Он-то тут причем? Или он должен решить кто - кого: мы - "штуку", или "штука" - нас? Он не хотел быть ни на чьей стороне. "Штука" вообще его не волновала. Его волновали пациенты. Люди. Одушевленные объекты. У "штуки" по определению не могло быть души. Поэтому Дариуса она не интересовала.

А "штука" летала себе и летала. Однажды, к ней пытались пристыковать модуль с исследователями. Исследователи исчезли, также как ранее и ракета. Затем появились. В модуле, живыми и здоровыми. Их вернули на Землю. Но исследователи не могли сказать ничего определенного. Все пять человек, лучших в своей области, постигла полная амнезия. Как вошли в модуль помнили. Далее - уже нет.

Еще через месяц все исследователи, один за другим, покончили с собой.
Анна рассказывала это, захлебываясь. Тут Дариус и сам заинтересовался. Уже интереснее, с этим можно поработать.

Что эта "штука" делает с людьми?

На другом конце Земли полковник Синицкий уже не пил, но хотел чего-то покрепче и безжалостнее алкоголя. Это полный провал. А она летает себе и летает.
Специалистов решили больше не отправлять.

Дариусу "штука" иногда снилась. Он видел себя, обнимающим ее, и она заглатывала его в себя, но ему не было страшно. Проглоченный ею солнечный свет выбирался наружу из тьмы и обнимал его тело. Также, как в тех снах, он не чувствовал себя хорошо нигде больше. "Штука" манила его, немного пугала, но и казалась необъяснимо родной.

Теренс все дни просиживал в Интернете - искал информацию о "штуке". Дариус не поощрял, но и не ругал, только напоминал, что надо иногда и на улицу выбираться. Теренс выходил на полчаса в магазин и возвращался, чуть ли не вприпрыжку бежал к своему столу с вожделенным ноутбуком: вдруг без него новая информация появилась.

Полковник Синицкий стал пропадать ночами в клубах и под наркотическим приходом рассекал пространство танцпола, забываясь от работы, космоса и этой невероятной мерзкой "штуки", которая всем не дает покоя, а особенно ему. На него, сорокалетнего, смотрели удивленно, но потом привыкли: ну хочет мужик погулять, что с него взять.
"Штука" летала себе и летала. Может, она кому-то еще и снилась, но Дариус знал, что только его сны были особенными. Она пыталась ему что-то сказать, но он не мог расшифровать. Он, привыкший расшифровывать все переливы и перезвоны, все слепые начертания человеческой души, не мог расшифровать сообщение "штуки".

Он не мог себе признаться в том, чего он боялся. Боялся-то он многого: что Теренса собьет машина, что у него будет Альцгеймер, что ему или кому-то из близких упадет полуметровая сосулька на голову зимой. Он многого боялся. Но это был обыденный страх, таких страхов у каждого в запасе наберется с десяток. Основной страх он не мог определить.

Пока "штука" не заговорила. Она стала передавать сообщения азбукой морзе, издавая низкочастотный гул.

Сообщение было следующим: "Я знаю, чего ты боишься, Дариус Амалиди"
Дариуса нашли и вызвали "на ковер". Синицкий вздохнул, обмахиваясь фуражкой. Хоть что-то, хоть теперь все сдвинется с мертвой точки.

Дариус понял, чего боялся, когда ехал в машине в аэропорт. Он боялся, что нет ничего - на той, другой стороне ровного куба, что жизнь так и будет ровной стороной, а потом оборвется в черное ничто. "Штука" была его материализовавшимся страхом. Материя победит, и душа представляет собой лишь пучки импульсов в нейронах.
Теперь ему предстояло выяснить так это на самом деле или же нет.